Здравствуйте. Я – любовница вашего мужа - Страница 73

– Нет, – говорит Яна, – я не могу пробивать голову человеку, который ничем передо мной не провинился. Я вообще никому не хочу пробивать голову.

– Тогда есть более долгий способ: изводить её по мелочам, – предлагаю я, – Цеплять свои волосы к его свитеру, ставить засосы на шее, оставлять следы губной помады на рубашке. Процесс нудный, но время работает на результат. Если она – умная женщина, устраивать на этот счет разборки не будет: и так знает, с кем живет. Но уровень раздражения, недоверия и брезгливости будет с каждым днём повышаться. Начнутся ссоры по мелочам, скандалы на пустом месте, бойкоты. И в конце концов крышка слетит с этой булькающей кастрюли, варево перельётся через край. Этот способ самый подлый, но и самый для тебя безопасный: ты – хорошая, жена – сука остервенелая. И, когда в очередной раз он сбежит из дома, мы знаем адрес, где он остановится.

Яна молчит. Обдумывает способ.

– Только учти, что в этом случае ты будешь дрянью отменной. Ты будешь медленно и верно доводить незнакомого тебе человека до нервного срыва, она перестанет спать, перестанет есть, начнет кидаться собакой бешеной по каждому поводу, будет уродовать не только свой брак, но и психику своих детей…

Яна недовольно пыхтит. Издаёт протестующие звуки. Этот способ ей тоже не нравится.

Ну, и последний вариант. Самый мирный. Роди ему ребёнка.

Однажды, будучи под действием алкоголя, он спросил у нее, готова ли она забеременеть. Яна замялась, хотя уже сто раз между нами эта готовность обговаривалась, и пропустила момент. Теперь – по уму – надо вернуть его к тому разговору. Пусть это будет первым шагом к изменению ситуации. Но Яна боится шагать. Ситуация остается неизменной.

В моей голове закончились варианты и способы. Все они рассмотрены и выброшены на помойку. Ну, может быть, за исключением рождения ребёнка нам ничего не подходит. Мы – высокоморальные барышни. И хотим, чтобы нам самим от самих себя противно не было. Мы никому не будем стрелять в голову, ни по кому не будем палить из пушки, и ставить подленькие подножки тоже отказываемся. И Яне, и мне это ясно.

«Подножки – удел карликов» – сказал Станислав Ежи Лец, а мы с Яной себя карликами не считаем.

Просто надо как-то создавать перспективу, рисовать иллюзию счастливого завтра, потому, что если знаешь, что впереди – крах, хочется броситься под поезд.

– Янка, – кричу я ей в трубку, – не падай духом! Вон Наоми Кэмбел увела миллиардера Доронина из семьи, а Доронин – это тебе не просто так! Жена ни за какие коврижки его не отдала бы! Значит, они всё-таки уходят! Сами! Значит, и у тебя есть шанс!

Шанс – это всегда дыхание, шанс – это пространство для жизни.

Я сама на шансы не рассчитываю. Я любимого через два месяца домой провожаю. Через два месяца у меня любимого не будет.

***

Когда я слышу от кого-нибудь фразу вроде «Боже, скорей бы уж лето!», мне хочется кричать: «Не подгоняйте время! Не крадите его у меня! Пусть дни будут длинными, а зима – долгой…» Я не хочу ваших перемен.

История одного ухода

У Яны есть подруга со школьных времен Оля. Оля – хрупкая девочка, с тонкой костью и большими глазами – закрутила роман с женатым мужчиной. Вернее, закрутила не она, а женатый мужчина.

Они познакомились по работе, он был клиентом компании, в которой работает Оля, или пытался сотрудничать, я точно не помню. Увидел Олю и потерял голову.

Но голову потерял по-умному: проявив удивительную выдержку, выработал целую систему захвата. Будучи совсем не красавцем, но обладая незаурядным интеллектом, обаянием, и силой воли, он прежде всего стал Оле другом. Более того, он стал необходимым другом. Поверенным её сердечных тайн, которому всё-всё можно рассказать.

Ни на чем не настаивая, довольствуясь детскими поцелуями в щеку, он приучил Олю к мысли, что в любой момент она может рассчитывать на его помощь. Даже в самых мелочах. Начиная с того, где найти лучшего врача для бабушки, заканчивая вопросом, как скоротать время, если не приехала на встречу подружка. При этом наличие жены и пятилетней дочки этой дружбе никак не мешало.

Дружба закончилась в тот момент, когда спустя полгода Женя признался Оле в любви. И Оля после этого признания, проплакав всю ночь от раздирающих ее противоречий, поняла, что влюбилась сама.

Дальше начался роман. Сумбурный, дёрганый, но очень страстный.

Через год Оля поняла, что больше не может быть женщиной по ту сторону морали.

Не хочет жить двойными стандартами, а хочет свою семью и своего ребёнка. И чтобы не было стыдно за это перед людьми.

Оля сказала Жене, что больше не может быть его любовницей, пока он остается женат.

Женя взял себе месяц на размышление.

Месяц они не встречались.

Целый месяц Оля сходила с ума от неизвестности: бросил ли её Женя, или все-таки будет с ней. Не ела, худела, стала совсем прозрачной.

Через месяц – день в день, ровно в установленную дату – Женя позвонил. Сказал, что всё решил, он уходит из дома.

Они встретились в кафе. Держась за руки, признались друг другу как ужасно, как трудно прожили этот месяц, и решили никогда больше не расставаться.

Женя дал Оле деньги и попросил подобрать им съёмную квартиру, где они будут жить счастливо и дружно. Сам же пообещал все рассказать жене и приехать к Оле свободным мужчиной. Договорились увидеться следующим вечером.

Весь день Оля потратила на переговоры с агентами. Квартира нашлась, в ней было всё для красивой и уютной жизни, осталось только, чтобы её посмотрел и одобрил Женя.

Женя позвонил утром и сказал, что поговорил с женой.