Вместо этого я почему-то смеюсь над шотландскими юбками, рассуждаю на тему их преимуществ и недостатков, и мы оба вспоминаем какие-то пошлые шутки про килты.
Кофе готов, он ставит передо мной чашку. Я достаю из сумки диск с фильмом. Я купила его вчера.
– Я хотела посмотреть его вместе с тобой, – говорю, – но раз теперь не судьба…
Он усмехается.
– То посмотри его один. Я специально его купила для тебя. Это очень хороший фильм.
– Да, я много слышал. Спасибо.
Он убирает диск к себе.
Заходит, постучав, Василиса. Зовёт его на сцену.
Я улыбаюсь: примета с кофе не подводит.
Переливаю кофе в одноразовый стаканчик, беру с собой.
Мы вместе выходим из гримёрки.
Я знаю, что сюда больше никогда не вернусь.
Какое-то время я сижу в зале, болтаю с Наташей и Олей, наблюдаю за репетицией.
С завтрашнего дня начинаются прогоны.
– С самого утра? – спрашиваю.
– Нет, – только вечером. – Днём будут ставить декорации.
Значит, завтра мой любимый в первую половину дня свободен.
Он произносит со сцены текст, я любуюсь им: как же он органичен.
Оля говорит, что любимого скоро отпустят, это – последняя сцена с его участием на сегодня.
Я смотрю на часы: пора. Я не хочу дожидаться, пока отпустят любимого. Я не хочу, чтобы думали, что я уезжаю с ним. Не хочу ставить его перед выбором: брать меня с собой или не брать. Я ухожу раньше.
Целуюсь со всеми на прощание. Желаю ни пуха, ни пера.
Подхожу к режиссёру Андрею. Объясняю, что не смогу прийти на премьеру, у меня начинается новый проект. И мне очень, очень жаль, что я так и не увижу результата его грандиозного полугодового труда. Режиссёр Андрей целует меня, я желаю ему удачи. Говорю, что держу за него кулаки.
Выхожу из зала.
Выхожу из театра.
Иду по улице и думаю: вот и всё.
Включаю музыку, ту которая не раз вытаскивала меня из самых глубоких ям отчаяния.
До свидания, мой театр.
Я приехала домой. Я делаю какие-то обычные дела: кормлю кота, убираю в шкаф одежду, завариваю чай, проверяю почту в интернете, отвечаю на письма. Но всё это время чувствую невидимую привязь. Телефон. Мне не выйти за пределы этого магнитного поля.
Я очень жду, что он мне напишет.
Завтра у него свободные полдня. Это наш последний шанс побыть вместе.
Но телефон мой молчит.
Напиши, напиши, напиши мне.
Я смотрю на часы, уже за полночь. Время кончилось: он спит.
Мне нечего больше ждать.
Я ложусь в постель, закрываюсь с головой одеялом. И засыпаю на удивление быстро.
Ночью мне снится какая-то муть. Я плачу во сне, понимая, что он уходит от меня.
Просыпаюсь среди ночи вся в слезах и жару. Лицо пылает, кружится голова, тело колотит дрожью, поднялась температура.
Зарываюсь лицом в подушку.
Мне снится, что он уходит.
Я раскидываюсь по кровати, мечусь, как пойманная в силок рыба. У меня болят руки, плечи, ноги. Я могу обмануть сама себя днём, я могу казаться себе сильной и безразличной, но тело моё до боли по нему скучает, до ломоты в суставах.
Я просыпаюсь измученная, рано утром.
Лежу без сна, зажмурившись в подушку.
Надо что-то делать, надо вставать, как-то начинать день, существовать.
Я хочу только одного. Я очень хочу к нему.
Если мне без него так плохо, так плохо физически, если без него у меня болят руки и ноги, плечи и голова, то плевать на гордость, я напишу ему сейчас, что не могу так, что нет никаких сил жить без тебя, напишу и приеду. И боль отпустит. Плевать на гордость. Плевать. Из чувства самосохранения мне плевать на гордость. Сейчас напишу. Надо только найти в себе силы встать с постели.
На телефон приходит сообщение:
...«Как ты сегодня, мелодия?»
Я выдыхаю. Всё. Всё хорошо. Ты здесь, ты скоро будешь рядом.
Я сижу с этой новой вестью пару минут, привыкаю к ней, потом отвечаю:
...«Я – сегодня – хорошо)».
Вру, как всегда.
...«Свидимся, не?»
Эта частица «не» – боязнь отказа, он ставит её в конце, вроде как предугадывая, что я могу ответить «нет», он предполагает такой вариант, и дает понять, что готов к нему.
...«Сегодня?» – спрашиваю я.
«Ну?» – раздражение от неизвестности.
«Да».
Это самое полное, самое насыщенное «да», которое я когда-либо произносила. Да. Да. ДА!!! Я К ТЕБЕ ПРИЕДУ, ЛЮБИМЫЙ МОЙ!!!
...«Когда ждать, Катишь?»
«А когда ты начинаешь сегодня?»
Отчет о доставке сообщения не пришёл: не получено. Отправляю еще раз:
...«А когда ты начинаешь сегодня?»
Не получено. Тишина.
Спустя десять минут приходит нетерпеливое:
...«Так во сколь же?»
Я волнуюсь:
...«До тебя не доходят смс. Во сколько у тебя прогон?»
Он отвечает:
...«В семь».
Я смотрю на часы: время десять утра. В одиннадцать я выеду, в двенадцать у него. В шесть вечера за ним машина. У нас будет шесть часов. Я пишу ему:
...«Я приеду к тебе в двенадцать».
«Приезжай, приезжай уже скорее, нет сил боле…»
Я шлю ему несколько улыбок в ответе.
Господи, как же я тебя люблю.
…
Когда я ехала уже в такси, мне прилетели отчеты о доставке моих двух смс.
Дважды заданный от нетерпения вопрос «Когда ты начинаешь?» пришел к любимому с опозданием на полтора часа. Зная, что я уже подъезжаю к его дому, он сильно удивился, и спросил меня:
...«В каком смысле?»
«Скоро буду у тебя» – улыбнулась ему я в ответ.